JAKE E (AMARANTHE): С НЕБЕС НА ЗЕМЛЮ И ОБРАТНО (interview)

Шведы Amaranthe— из тех групп, чья звезда удачи вспыхивает внезапно и ярко. Команда сочета­ет поп-мелодику с дэт-металом, а особой ее фишкой является нали­чие трех голосов: чистого муж­ского, гроулинга и женского во­кала. Собрались Amarantheлишь около четырех лет назад, их сра­зу же взял под свое крыло такой мощный лейбл, как Universal Music, а оба альбома группы бук­вально ворвались в верхушки чартов Швеции, Финляндии и да­же Японии.

Клип на заглавную песню с последнего альбо­ма "Nexus” за первый месяц с момента публика­ции набрал миллион просмотров на "Youtube”! Даже сами музыканты удивлены своему феноме­нальному успеху. Немало поклонников у группы и в России. Они наполнили клубы Санкт-Петербур­га и Москвы, провожали музыкантов после кон­церта, дарили подарки, встречали артистов у по­езда. Заинтересованные всеобщим вниманием к коллективу, мы решили пообщаться с восходя­щими звездами. Лидер группы и вокалист Джейк (JakeЕ.) поведал нам о пути к успеху, о работе мечты, хобби, гастролях и переездах — обо всём, что составляет жизнь молодых музыкантов.

Мы рады приветствовать вас в Москве. Это ваше первое турне по России, и как впечат­ления — от страны, от людей, от фанатов? Что вас удивило, а что порадовало?

Привет, Россия! Впечатления... люди здесь очень добрые, вежливые, а фанаты вчера (на концерте в Санкт-Петербурге — прим. авт.) были про­сто супер! И сегодня, когда мы вышли из поезда, нас встречала группа из 20-25 человек. Я не знаю, всегда ли у вас так, но нам было очень приятно! 

Да, и они принесли вам всем подарки и су­вениры, было так здорово!

Очень! Мы совсем не ожидали такого! А еще на­ши фэны выложили на "Youtube” видео, где мы все изображены в виде таких самодельных кукол, наподобие персонажей "South Park”. Это тоже было круто! Знаешь, Россия всегда казалась мне такой далекой, а поездка — такой несбыточной... Я думал, будто мы никогда сюда не доберемся. Ну, сначала, пока я рос, так сказать, ворота были закрыты. Сейчас уже всё давно открыто, но всё-таки Москва не всплывает так запросто в голове, когда думаешь о поездках. Вот почему так здорово быть музыкантом! Есть возможность везде побывать, и это супер! Путешествуешь всё время по разным местам, встречаешь но¬вых людей, узнаешь новые культурные традиции.

Да, здесь всё немного отличается от Европы, это правда. Машины люди водят иначе, паркуются иначе — так, словно это их дорога и ничья больше. И еще все постоянно курят, ну, просто везде! У нас в Европе уже нет такого. (В связи с тем, что у Джейка астма, во время концерта он просил зал воздержаться от курения, — прим. авт.). И еще на улицах многие дома выглядят как-то не очень, везде видны, так ска­зать, какие-то внутренности. В Европе следят за тем, чтобы всё выглядело очень хорошо снару­жи, с фасада, даже если внутри там полная раз­руха. А из того, что я видел в Москве и Санкт-Петербурге, очень много зданий и снаружи вы­глядят как-то полуразрушенно. Таковы мои пер­вые впечатления. Но я действительно рад, что мы сюда приехали, рад увидеть здесь столько фанатов и уже не могу дождаться, когда же мы снова сюда придем. (Amaranthe возвращается в Россию с концертами в декабре 2013 года, — прим. авт.).

Кстати, есть фэны, которые приехали на кон­церт из разных далеких городов России.

Да, это потрясающе! И еще были фэны, которые ехали с нами на одном поезде из Санкт-Петер­бурга, чтобы побывать и на концерте в Москве тоже, это так круто! Сегодня, в век вездесущего Интернета, очень сложно понять, насколько твоя группа популярна в какой стране. Раньше, 15-20 лет назад, можно было судить по продажам дис­ков. Например, можно было сказать: ’’Так, мы продали 50 тысяч CD в России, давайте назна­чим там концерты и забронируем вот такие-то площадки, потому что мы настолько популярны”. Сейчас для нас было огромным сюрпризом, что у нас здесь столько фанатов!

Да, но это же здорово, что Россия не оста­лась в стороне. А как твои ощущения от ва­шего головокружительного успеха? Это бы­ло неожиданностью или давно задуманным планом?

Конечно, это было полной неожиданностью для нас! У нашего первого видео на песню ’’Hunger' тоже было очень много просмотров, но это в це­лом за год. А с опубликования ’’Nexus” мы на­брали миллион за первый месяц! Миллион, с ума сойти можно! Нет, я совсем не ожидал такого успеха, совершенно не ожидал!

Как ты думаешь, в чём секрет?

Ой, я не знаю. Я думаю, с первым альбомом мы просто оказались в нужное время в нужном ме­сте. Мы смогли привнести на рынок новый и ин­тересный продукт. Сейчас вроде бы столько все­го происходит на металлической сцене, но по-на­стоящему нового не так уж много, нет такого развития, как раньше. Есть группы, которые иг­рают дэт, но с чистым вокалом, появляется все больше метал-команд с женским вокалом, но всё это так или иначе уже было. И вот мы вышли на сцену со своим супер-попсовым видом и цеп­кими мелодиями, с тремя разными голосами, с песнями, в каждой из которых есть припев, ко­торому невозможно не подпевать. Я думаю, это произошло как раз в тот момент, когда людям нужно было что-то подобное...

...обоим лагерям, так сказать, как металлис­там, так и поклонникам поп-музыки, да?

Да, точно!

Эта фишка с тремя такими разными голоса­ми вас по-настоящему выделяет. К тому же вы очень активно двигаетесь на концертах, при этом совершенно не мешаете друг другу даже на маленьких сценах. Как достигается такая слаженность?

Мы играем, играем и играем... Вот и всё! Конеч­но, когда смотришь на себя на записи на "Youtube”, то замечаешь какие-то прикольные штуки, которые делаешь на сцене, и думаешь, что надо бы так и на следующем шоу сделать. Но мы никогда вот так не садились все вместе (может, и зря этого не делали) и не распределя­ли, кто что делает на какой песне. Всё у нас выходит естественно! Когда ты исполняешь песню пять раз подряд, то на пятый начинаешь заме­чать свои жесты и движения и в следующий раз стремишься их повторять. И остальные ребята в группе так же к этому относятся. А иногда быва­ет, что ты замечаешь какую-то интересную фиш­ку у другого, и думаешь, что надо тоже так сде­лать. Но всё получается совершенно само собой! И даже на маленькой сцене у каждого есть свои точки. Мы стараемся дать друг другу место сво­бодно делать что-то свое.

Получается, в процессе работы у каждого из вас есть свои четкие представления о том, что он хочет выразить, какой он хочет видеть песню и что туда привнести...

Ну, это зависит от того, что это за песня и что там за музыка. Иногда Улоф приходит уже с почти полностью готовой песней, и у него есть идеи насчет распределения вокальных партий и всего такого. Бывает и так, что я слушаю что-то из уже сделанного ребятами и говорю им, что выходит какая-то фигня. Когда мои идеи не ра­ботают, они тоже говорят мне об этом. Они все­гда скажут мне, если что-то плохо. Очень здоро­во, что между нами нет никаких недомолвок.

Большую часть текстов пишем мы с Улофом. На выходе где-то 70% текстов — мои. Когда тек­сты готовы, то Улоф делает все аранжировки. Мортен, наш ударник, тоже вносит свой вклад, когда мы записываем барабаны. Но он следует основной идее уже готовой песни, добавляя, ко­нечно, какие-то свои фишки. Остальные ребята тоже многое вносят игрой на инструментах.

После двух успешных пластинок и неполных пяти лет на сцене, как ты видишь будущее группы, скажем, еще через пять лет?

Думаю, даже не пять, а четыре, мы начали при­мерно в 2009-м. Ого, как летит время! Мне каза­лось, что мы буквально вчера первый раз собра­лись вместе. Через пять лет я надеюсь жить в до­ме побольше. Надеюсь, что смогу продолжать обеспечивать свою семью. И надеюсь, что наша группа тоже станет больше, в смысле, весомее на рынке и популярнее. Хочется верить, что у нас будет больше фанатов, больше народу будет хо­дить на наши концерты, и мы сможем играть в более масштабных залах. И что не будет так, как сейчас: за последние шесть недель не было поч­ти ни одного вечера без концерта. Каждый день мы выходим на сцену! Было бы здорово вместо этого выступать раза четыре в неделю, но на бо­лее крупных площадках. Чтобы не мы ехали в каждый городок, а люди съезжались на наш кон­церт из окрестных мест в город побольше. И это не имеет ничего общего с замашками рок-звез­ды, вовсе нет! Больше всего на свете я хочу про­должать играть и играть каждый день. Проблема в том, что когда ты много ездишь и очень мно­го выступаешь, ты перестаешь видеться со сво­ей семьей и просто с ума сходишь...

...И чувствуешь себя опусто­шенным...

Именно! Представь, даже когда после шести не­дель гастролей ты возвращаешься домой к сво­ей жене, невесте, девушке, то тебе нужна как минимум неделя без нее! В смысле, даже если она рядом, ты не можешь быть с ней, потому что первую неделю ты просто лежишь, как труп, и пытаешься прийти в себя!

...И тебе надо переключиться из рок-звезды на роль обычного парня...

О да! А переход из одного мира в другой всегда бывает довольно болезненным. Вот ты возвра­щаешься домой, со всеми своими вещами, успе­хами, гастрольными байками и первое, что ты слышишь: ”А ты не мог бы сейчас с собакой выйти?” Это возвращает с небес на землю (нервно смеется).

Да, но тут не бывает легкого пути...

Это да. Вот потому я и надеюсь, что через пять лет мы встанем на ноги настолько, что будет как-то легче. И я вполне отдаю себе отчет в том, что сколь быстро наше дело шло в гору, так же резво оно может с нее и покатиться. Так что я радуюсь каждому дню, как последнему, потому что именно этим я хотел заниматься с 15 лет! И хочу продолжать и продолжать, пока музыка приносит удовольствие!

Но помимо удовольствия и, собственно, кон­цертов и творческого процесса, есть в груп­пе ведь еще много нелегкой работы?

Да, конечно, это тяжелая работа. Я имею в ви­ду, что когда мы не играем, то я просиживаю по 10 часов в день в своем офисе, решая разнооб­разные административные вопросы жизнедея­тельности группы. Я веду бизнес — работаю с про­моутерами, занимаюсь оформлением налогов, выплатой гонораров, оп­латой счетов и тому по­добными делами. Так что и в музыке есть офисная составляю­щая, от нее никуда не денешься. Конечно, я мог бы нанять лю­дей, которые бы делали это для меня, но тогда мне пришлось бы платить им за это деньги из своего кармана, лишив себя части дохода.

У других ребят из группы есть какая-то па­раллельная работа?

У двоих парней есть постоянная работа. Но это их выбор. У некоторых есть дети, им надо при­носить домой больше денег, выплачивать креди­ты за дома, машины и всё такое. К тому же они заняты в группе только как музыканты, им не приходится заниматься административной рабо­той, как мне. И когда кончаются гастроли, они свободны и могут поработать. Но, вообще гово­ря, возможностей для этого немного, так как, например, на этот год у нас уже запланировано порядка 200 концертов, а это немало!

А ведь нельзя только работать. Надо где-то брать еще и силы на то, чтобы вечер за вече­ром отдавать свою энергию фанатам...

Да, но без фэнов нам никуда! Благодаря им мы сейчас здесь и можем проживать нашу жизнь так, как всегда мечтали! В общем, каждый день я говорю себе: честь и хвала нашим фэнам! И я всегда стараюсь чем-то еще отплатить им за их любовь: выйти к ним после концерта, подписать диски, сделать совместные фото. Я считаю, что вести себя как дива непозволительно! Если ты начинаешь так делать, то теряешь любовь своих фэнов и их преданность. Конечно, с поклонника­ми нужна и определенная дистанция. В своем обожании они не знают границ: ты протягиваешь палец, а они берут всю руку...

Да, но без дурного умысла, такова уже фа­натская любовь...

Это точно!

Когда ты пишешь, у тебя в голове есть какой- то образ фэна, для которого вы творите?

Ну, все мы, не только я, пишем, в первую оче­редь, для себя. Мы делаем что-то такое, что нам самим интересно. Такую музыку, что если бы мы пришли в музыкальный магазин, увидели диск и послушали его, то нам захотелось бы его купить. Мы пишем музыку, которую нам хочется слушать самим!

Amaranthe возвращаются в Рос­сию этой зимой: 6 декабря — клуб "Арктика”, Санкт-Петербург, 7 де­кабря — клуб "Volta”, Москва.

Катерина МЕЖЕКОВА (журнал IN ROCK)

Фото автора.

Благодарим Universal Music и Delta Mekong Concerts за помощь в орга­низации интервью.